История двух невстреч

Невероятно эмоционально, чувственно и современно звучала опера «Евгений Онегин» в постановке Венской Государственной Оперы. Рихтеру Фальку, режиссеру-постановщику, удалось освободить гениальное произведение Чайковского от всего лишнего, оставив зрителя один на один с невероятной по своей напряженности историей любви.

Выстраивая эстетику постановки, Рихтер Фальк отталкивается от звучащей в романе темы зимы, превращая сцену в геометричное пространство, в котором все время идет снег. Все декорации спектакля, не предполагающие деления на внутреннее и внешнее пространство, — лишь несколько прямоугольников, смотрящихся кубами льда. Зима для Фалька — это и способ обозначить культурный контекст, и обрисовать холодность главного героя, и подчеркнуть напрасность надежд Татьяны. Режиссер очень тонко использовал главные стереотипы о России: снег, лед, холод, мех, водка, но ни один из них не выглядел неуместным или пародийным даже для носителя русской культуры.

Снег на сцене заканчивается лишь однажды, когда появляется маленькая надежда на то, что любовь будет все же взаимной, но потом принимается вновь. Почти на протяжении всего спекталя на заднем плане стоят обнявшиеся фигуры мужчин и женщин, которые начинают расходиться, когда Онегин, прочитав письмо Татьяны, говорит ей о невозможности ответить ей взаимностью.

Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя;
Напрасны ваши совершенства:
Их вовсе недостоин я.
Поверьте (совесть в том порукой),
Супружество нам будет мукой.
Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнете плакать: ваши слезы
Не тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его.
Судите ж вы, какие розы
Нам заготовит Гименей
И, может быть, на много дней.

Фигуры расходятся, некоторые из женщин бросаются вслед своим уходящим партнерам, пытаясь вернуть их, в то время как Татьяна остается неподвижной. Намеками и тщательной проработкой деталей Фальк достигает небывалого драматизма: за всей оперой зал наблюдает так, как будто история разворачивается здесь и сейчас в первый раз. Повороты сюжета и мельчайшие детали эмоционального состояния героев подчеркнуты очень чувственной подачей музыки Чайковского. Оркестр Венской Государственной Оперы, управляемый Андрисом Нелсонсом, звучит мощно и  пронзительно. Как замирают Татьяна и оркестр тогда, когда героиня, разбирая подарки на именины, находит в них записку, берет ее в руки думая, что это письмо от Онегина… Великолепно!

Анна Нетребко — великолепная Татьяна! Она не только безупречно владеет голосом, так по-разному звучащим в начале и в конце спекталя, когда она представляет полную романтических надежд Татьяну и Татьяну, княгиню Гремину, но и безупречно держит себя, раскрывая с течением спектакля разные стороны характера своей героини. Шквал аплодисментов раздался после того как Анна, завершив арию в сцене своего письма к Онегину, уронила голову на руки и не подняла ее ни разу, пока зал сотрясался криками «Браво»! В финале, когда Онегин, вернувшись из путешествия, встречает ее на балу, Татьяна совершенно другая: другой поворот головы, другая осанка, даже голос у нее другой, более уверенный. То, как она передвигается по сцене, пытаясь отойти от Онегина и от вновь окрепшего чувства, достойно лучших драматических актрис.

Дмитрий Хворостовский — великолепный Онегин. Он самоуверен, слегка надменен, он свободен в своих движениях, но скуп на эмоции. Критики австрийского Merkur отмечают, что Хворостовский, уже привычный роли Онегина, играет экономно, но именно этой экономностью он так мастерски воплощает характер своего героя, уставшего в своим 26 годам от света и от себя самого.

Ленский в исполнении Дмитрия Корчака был убедителен, лиричен, тонок. Исполнителю прекрасно удалось представить романтическую натуру молодого поэта. Чайковский, обдумывая сюжет для своей оперы, писал: «Я ищу интимную, но сильную драму, основанную на конфликте положений, мною испытанных или виденных, могущих задеть меня за живое». Композитор осовобождает роман Пушкина от всего того, что в литературоведении принято считать гегелевским синтезом романтизма и реализма, оставляя от романа лишь фабулу. Рихтер Фальк снимает и все остальные слои, оставляя зрителя один на один с невероятной по своей силе историей любви, историей двух невстреч. И в этом контексте контраст сдержанного, но выразительного оформления сцены и мастерски-эмоционального исполнении ключевых партий оперы приобретает особое звучание, позволяя гениальному произведению Чайковского звучать невероятно современно. В постановке намеренно контекст обозначен лишь намеками: Фальку, вслед за Чайковским, совершенно неважно, где и когда происходит действие, ему важны лишь взаимоотношения героев.

Постановка «Евгения Онегина» в Венской Государственной Опере стала одним из самых заметных событий мировой оперной сцены года. Представлений было запланировано всего 4, сегодня, 22 апреля, состоится последнее из них. За полгода до премьеры билетов в продаже было уже не найти; в день премьеры зрители, мечтавшие попасть в зал, занимали за 8 часов очередь на улице в надежде получить билеты на стоячие места. Зал аплодировал стоя, взрываясь продолжительными аплодисментами после каждой арии. Артисты бесконечное количество раз выходили на поклон, зал по-русски скандировал «Молодцы» и кричал интернациональное «Браво»! Я невероятно счастлива, что смогла увидеть это своими глазами, и буду с нетерпением ждать возможность снова увидеть оперу, когда она, я надеюсь, выйдет на DVD.

Все фото — с сайта оперы и из google.