Одно рукопожатие до Пикассо

Верите в теорию о том, что все со всеми на земле знакомы через пять рукопожатий? Я верю, но никогда не думала, что окажусь на одном рукопожатии от Пикассо. Хотите узнать, как так вышло?

В декабре прошлого года я первый раз побывала в Швейцарии. Часть моей поездки пришлась на Люцерн, где я, конечно же, не могла обойти вниманием великолепную художественную галерею Rosengart Collection. Розенгарт — это фамилия известной люцернской семьи. Зигфрид Розенгарт был крупным арт-дилером, работавшим с Шагалом, Кандинским, Пикассо, Клее и успевшим собрать великолепную коллекцию. Дочь Зигфрида, Анжела Розенгарт, продолжила его дело и в начале 2000-х годов передала свою коллекцию городу, основав главный художественный музей Люцерна, Rosengart Collection. Мне посчастливилось осмотреть музей вместе с ней, музой Пикассо, и пожать этой удивительной женщине руку.

Анжеле Розенгарт — за 80! Здесь она позирует на фоне собственных портретов, написанных Пабло Пикассо в середине 50-х годов прошлого века. Вот, что она рассказывает об этой встрече:

В апреле 1954 года, в небольшом французском городке Волларис, где он тогда жил, мы просто сидели, разговаривали о том о сем. Неожиданно художник внимательно посмотрел на меня и сказал: «Приходи завтра, я буду писать твой портрет». Конечно, я не могла отказать. Он пригласил нас с отцом в маленькую комнату на его вилле. Процесс занял примерно полчаса. Он держал небольшой мольберт на коленях, сделал несколько штрихов, переводил глаза на меня, сравнивал, потом опять делал штрихи. Потом он подошел поближе ко мне, чтобы точнее скопировать мое ожерелье, состоящее из нескольких спиралей — его всегда завораживали спирали. Мне казалось, что он сейчас прожжет меня своими глазами! Было непросто выдержать его взгляд… Затем он написал что-то на листе, оторвал и протянул мне: «Пожалуйста, мадемуазель!» На портрете я изображена с кудрявыми волосами, ожерельем и сложенными вместе руками. Под рисунком надпись: «Для мисс Анжелы Розенгарт». Я была потрясена, возникло чувство, будто я попала в царство бессмертия! Мне тогда было 22 года. (отсюда)

Второй портрет, 2 варианта которого можно видеть за спиной Анжелы, был написан 4 года спустя, в 1958 году. Анжела тогда вместе с отцом пришла к Пикассо в гости в его дом недалеко от Экс-ан-Прованса и перед встречей по-другому заколола волосы, случайно или, может быть, не совсем случайно. Художник отметил перемену и предложил сделать еще один портрет. Эта фотография сделана во время работы над вторым портретом отцом Анжелы. Фотографиям Пикассо в музее посвящен отдельный зал: за год дружбы семья Розенграт собрала большой архив.

Анжела Розенграт заворожила меня, во-первых, своей энергией, а, во-вторых, той теплотой и искренность, с которой она рассказывает о своей жизни и знакомстве с великими художниками. Анжела держится бодро и просто, улыбается без остановки, смеется или грустит, вспоминая события своей богатой жизни, несмотря на то, что она рассказывает о них не в первый и даже не в сотый, думаю, раз. Я так долго собиралась написать этот пост в том числе и потому, что мне очень не хотелось делиться тем чувством необыкновенного, которое возникло у меня после встречи с ней, я боялась его растерять, расплескать.

Одна из трогательных историй связана с приобретением Анжелой первой картины, той самой работы Клее, у которой она позирует.

В том же 1948 году я приобрела и свою первую картину: то была работа Клее под названием «Иксхен» — очаровательное изображение девочки, как бы состоящей из нескольких иксов. Когда я впервые увидела ее, то пришла в восторг, появилось детское желание: «Хочу!» Знаете, это было как подростковая влюбленность. Отдельная история — как мы с продавцом договаривались о цене картины. Изначально он хотел за картину 250 франков. Когда я рассказала отцу о том, что мне очень нравится «Иксхен», он сказал: «Когда менеджер Клее приедет еще раз в Люцерн, скажи ему, что тебе очень нравится картина, и, может быть, он сделает для тебя специальную скидку». Он приехал, я набралась смелости и стала вести переговоры. Менеджер оказался приятным и умным мужчиной, он спросил меня: «Какая у вас зарплата?» Я ответила: «50 франков». Это была зарплата начинающего работника. «А вы готовы отдать за понравившуюся вам картину свою месячную зарплату?» Естественно, я ответила: «Да». И он продал мне картину за 50 франков! Глубинный смысл этой ситуации я поняла только со временем. Тот человек поступил очень мудро: он попросил за картину столько, сколько я получила за месяц работы. (отсюда)

Еще одна история, которая меня тронула, связана с другой работой Клее (в музее ему посвящен целый этаж). Родители заказали к совершеннолетию Анжелы первое длинное платье. Она была в нем великолепна, но расстроилась, увидев ценник, который вовремя не сняли с обновки. Посчитав и сравнив, она предложила отказаться от платья и купить на эти деньги одну из картин Клее, которая сейчас является частью коллекции.

Я спросила Анжелу, как она чувствовала себя, передав свое собрание городу. Она ответила, что почувствовала себя одиноко: работы, которые мы видим в музее, шедевры мирового значения просто висели у нее дома. Помолчав, Анжела добавила, что чувствует себя очень счастливой, приходя каждый день на работу в музей, где работает директором, в частности и потому, что встречается с полотнами, ставшими ей родными.

Для разъяснения смысла этой картины Анжеле, как она рассказала, пришлось писать Хуану Миро. Миро ответил четырехстраничным рукописным письмом, в котором выражал радость, т.к. считал, что картина, называющаяся «The Dancer», утеряна. Оказалось, что в 1924 году на рождество Миро был в Барселоне и в одном из местных кабаре смотрел на танцовщиц, делая пометки в блокноте. Позже в своей студии в Париже на основе сделанных заметок он написал это полотно. Справа — танцовщица с большим сердцем, а слева — ее пируэты.

Это палитра Шагала, подаренная художником отцу Анжелы. Однажды, когда Анжела и Зигфрид Розенгарт навещали Шагала в его мастерской, они застали художника в печальном настроении, раздумывающим над судьбой одной из работ. Писать дальше или остановиться? Добавить или прекратить работу? Именно эти вопросы занимали Шагала. Отец, по воспоминаниям Анжелы, предложил остановиться, поддержав и приободрив живописца. Шагал последовал совету и подарил коллекционеру палитру, с которой работал. Теперь она выставлена в музее Розенгарт.

Коллекция Розенгарт, словом, — это must visit в Люцерне и вообще в Швейцарии. Увидеть своими глазами работы Модильяни и Пикассо, Клее и Шагала, Матисса и Сезанна, Писсаро и Сёра, Миро и Леже — это большое счастье. И, может быть, вам даже повезет встретить в одном из залов удивительную хозяйку коллекции, Анжелу Розенгарт.