Пожалуй, самый частый вопрос, который я получаю относительно своих туров в Узбекистан, о том, почему я не беру мужчин. Беру. Но не всех! Писатель и журналист Алексей Беляков съездил с моей женской компанией в Узбекистан и в тексте, написанном для travelinsider.ru, рассказывает, как это было.
Задача лично у меня была сложная. Алексей дважды бывал в Узбекистане, при этом в 2007 году не просто бывал, а делал интервью с опальной ныне дочерью первого президента Узбекистана Гульнарой Каримовой для Harper’s Bazaar Russia. Понятно, что Узбекистан с тех пор изменился, но куда мне тягаться с Каримовой в демонстрации его красот. Алексей тоже с недоверием поглядывал на больную Узбекистаном на всю голову блондинку, но в итоге согласился отдать мне и моему Узбекистану аж 8 дней своей жизни. Теперь слово ему!
специально для travelinsider.ru
Затея выглядела привлекательно. Во-первых, мне обещали показать такой Узбекистан, который я не видел. А я там бывал не однажды. Во-вторых, мне предстоял любопытный психологический опыт – стать внедренным агентом в маленький женский мир.
Дело в том, что Даша Сиротина в свои поездки берет только женщин, группу 7-8 человек. И это правильно. Женщины – они пассионарии, им интересно путешествовать, им интересно ходить по музеям, слушать экскурсоводов, открывать каждый час новое, они вообще мобильней и любознательней мужчин. И – вот парадокс! – гораздо менее капризны. Говорю как мужчина.
Завтрак в Бухаре.
Короче, я согласился. Тем более, что в финале мне был обещан знаменитый художественный музей в Нукусе, куда бы я сам никогда не добрался. А еще были обещаны два внедорожника Land Cruiser со всеми удобствами, что для меня лично важно – да, вот и мужской каприз, здрасьте. На них мы должны были проделать маршрут Самарканд-Бухара-Хива. Не на капризах – а внедорожниках.
Даша, как я сразу понял во время первой встречи в Москве, сильно «помешалась» на Узбекистане, она рассказывала мне, как он чудесен, неисчерпаем, безопасен, гостеприимен и она готова летать туда хоть каждый месяц. Я скептически молчал. Последний раз ездил туда лет двенадцать назад, это была грязноватая страна, с мутным сервисом и большой нищетой. «Ну-ну», думал я, слушая Дашу.
Алексей Беляков дает нашей команде интервью в юрте. Эфир ведет специальный корреспондент Виктория.
…Тут резкая монтажная склейка и сразу – Бухара. Мы уже в ее историческом центре. Да, я узнавал этот город. Но и не узнавал его. Столько туристов я видел, кажется, лишь на улицах Рима. Они все будто спятили, казалось, что все ломанулись именно сюда. Немцы, итальянцы, англичане, израильтяне, французы. (Китайцев, кстати, почти нет.)
За двенадцать лет, что меня не было, Бухара стала Римом Средней Азии. Я увидел новый город. То есть нет, город оставался древним, ему две с половиной тысячи лет, тут когда-то жили Авиценна и Омар Хайям. Но к началу 21 века он совсем обветшал, узбекам было не до реставраций, самим бы выжить. И теперь великая Бухара возрождается, она возвращает свой древний статус. Тут полно хороших гостиниц и отличных ресторанов. И над всем этим – лазурные купола мечетей.
Я очень плохо знаю исламское искусство и весьма приблизительно историю Узбекистана. Поэтому слушал гидов как школьник-отличник, в первом ряду. Даша выбирает тех, кто дает информацию компактно и емко. Например, для нас орнамент на медресе – просто орнамент, красиво. Да, Аллах любит красоту, как говорили исламские богословы, но любой из них можно читать, каждый – это послание. Месседж, как сказали бы сейчас пиарщики.
Алексей и колонны Джума-мечети в Хиве.
Кстати, о чтении. В Хиве, городе не менее древнем, гид Мадамин нас привел в мечеть Джума. Внутри, как принято в исламской архитектуре, очень много колонн. В Узбекистане они в основном деревянные. И резные. Ну да, хорошая резьба, узоры, старания давних мастеров. Но тут Мадамин стал показывать «фокусы криптографии». У одной из древних колонн, лишь указывая пальцами и прикрывая ненужное ладонями, он стал «читать» то, что хотел сообщить мусульманский резчик несколько веков назад. Про ад и рай, про грехи, про то, что ждет грешника. И даже о себе немного рассказал автор. Старая вязь оказалась посланием, тем самым «месседжем». Современники мастера ее могли прочитать, но будущие поколения уже не понимали.
Разовью метафору вязи. Вся поездка – такой беспрерывный орнамент. От мечети к гончарной мастерской, где хозяин сам водит гостей, оттуда – на рынок, за лепешками и приправами, оттуда – в музей. Даже поездка через пустыню Кызылкум до Хивы – а путь долгий – стала затейливой. Среди маршрута мы выбрались из машин и расстелили ковер на песчаном холме. (Даша специально возила ковер, для этого случая.) Как раз начинался закат. Тут мои спутницы, которые уже задремали в крузерах, вдруг оживились. Фоткаться!
Узбекистан – он вообще идеален для фотографий. Древние архитекторы и мозаичисты точно не могли предположить, что создают превосходный фон для европейских девушек будущего.
Алексей снимает бекстейдж нашей фотосъемки в пустыне.
Мне собственные фотки безразличны, но когда мои дамы подолгу старательно позировали у всяких крепостных стен и лазурных мозаик – я терпеливо ждал, как безропотный ослик. Потому что давно знаю: мужчина оперирует текстом, информацией, а женщина – образами и знаками. И когда женщина спустя годы видит свою фотку на фоне, допустим, голубой двери в закоулках Бухары – это не просто красивая фотка; она тут же вспоминает запах шашлыка, вкус сладкого вина, улыбку пекаря, который продал ей горячую лепешку – прямо из тандыра.
Наша команда в Самарканде. Нас сопровождают гид Дмитрий Костюшкин и искусствовед, доктор наук Эльмира Гюль.
Ну и чтобы вы совсем умерли от зависти, как придворные бухарского эмира, глядя на новый золотой халат визиря – так вот с нами ездил профессиональный фотограф, очень веселый парень Феруз. Чья работа была вроде проста, но не нормирована – снимать нашу девичью компанию. Вместе, по отдельности, с лепешками, коврами, вышивкой, в синем платье, желтом платье, ой, подождите, я еще вот так повернусь!
У меня была лишь небольшая сумка с шортами-майками, а мои дамы везли огромные чемоданы – с нарядами. Специально, чтобы фоткаться. И еще много нарядов увозили с собой. Потому что шоппинг в Узбекистане – особый кайф.
Тут даже моя натура дрогнула. Когда мы бродили по улицам Бухары – я щупал все эти шелка, расшитые сумки, халаты, крутил в руках блюда, пиалы, кувшины. А когда увидел сюзане – покрывала, вышитые узорами вручную – тут я совсем обалдел и решил, что на моей примитивной икейской кровати обязательно должно быть именно такое покрывало. Потому что если в комнате есть такое покрывало – все остальное не имеет значения. Пусть там стоит хоть советская полированная «стенка», она просто исчезнет в сиянии этой вышивки с цветами. Можно приглашать гостей: «Не хотите взглянуть на мое сюзане?». Если кто-то откажется – это человек без сердца, вкуса и чувства прекрасного.
Те самые сюзане.
Не обольщайтесь: настоящее сюзане – штука дорогая, может стоить несколько тысяч долларов. Но есть бюджетные варианты машинного производства.
И не бросайтесь в Узбекистан немедленно: лето там – ужасное время для европейцев. Жара днем и ночью. Ехать туда надо весной или осенью.
Так, я забыл что-то важное… Ах да, конечно! Евреи! Куда без евреев в Самарканде и Бухаре. Они там поселились еще до нашей эры, после знаменитого Вавилонского пленения большая часть евреев не вернулась на Землю обетованную, а двинулась в Среднюю Азию. Им тут понравилось: шумно, богато, мимо идут караваны с товарами. Евреи пережили Чингис-хана, Тамерлана, землетрясения и гонения. Они занимали большие кварталы, которые покупали у местных властей, возводили синагоги, занимались ремеслами и, конечно, торговлей.
В Самарканде есть маленький, но очень симпатичный музей – Дом Калантарова. Музей краеведческий, но сохранилась вся декоративная роскошь некогда богатого еврейского дома, купца Абрама Калантарова, где в исламские орнаменты вплетаются Звезды Давида.
Тот самый дядя Яша.
Мы сходили и маленькую синагогу в еврейском квартале. Для нас специально открыл ее дядя Яша, смотритель. Один из последних евреев Самарканда. Они пережили Чингис-хана и Тамерлана, но не пережили советскую власть. Как только разрешили выезд из СССР, евреи отсюда тысячами бросились в Израиль и Америку. Дядя Яша сказал, что в Самарканде их осталось всего двести человек. А когда мы выходили из синагоги, подъехала большая группа туристов из Израиля. Так что на тот момент в еврейском квартале оказалось целых 250 евреев.
Я намеренно избегаю подробного рассказа о мечетях, башнях и медресе. Потому что я не искусствовед, не историк, я лишь очарованный странник. А прочитать о самаркандском, допустим, медресе Улугбека можно на десятках сайтов. Но увидеть площадь Регистан на рассвете, когда тут еще ни души и солнце мягко освещает ее купола – вот зачем сюда надо ехать. Плюс хороший гид вам добавит эффектных подробностей.
Зато Нукус стоит отдельного разговора. Это непримечательный советский городок среди пустыни. И никто бы в мире не знал о его существовании, если бы не человек по имени Игорь Савицкий. Сам неплохой художник, он поселился в Нукусе в 1950-м году. Это был дикий поступок по мнению его друзей. Но Савицкий даже оставил двухкомнатную квартиру на Арбате своей хорошей знакомой, женившись на ней. Брак был фиктивным, но вся жизнь Савицкого – настоящая. Потрясающая жизнь человека, который жил двумя страстями – археология и искусство. Он искал артефакты каракалпаков, маленького, слабо изученного народа пустыни, и собирал работы художников, которые никак не вписывались в каноны соцреализма. Авангардистов, если по-простому. Без Савицкого их работы пропали бы, сгнили, были распроданы по дешевке невесть кому. Так в Нукус отправлялись работы Александра Куприна, Роберта Фалька, и десятков художников, ради чего сюда едут искусствоведы со всего мира.
Дело всей жизни Савицкого – музей. Да, в этом пыльном крохотном городке. Савицкий поступил очень мудро и по-восточному тонко. Если бы он пытался устроить такой музей в большом городе – его бы заклеймили, а заодно еще «пришили» какую-нибудь статью. А в каком-то Нукусе – да пусть делает что хочет, кто там увидит этих «формалистов»? Советский минкульт ему давал средства на покупку картин, потому что музей Савицкого имел официальный статус.
В Музее Савицкого в Нукусе.
По музею нас водила Валентина Егоровна Сычева. (За что особое спасибо Даше Сиротиной, она с ней договорилась.) Валентина Егоровна работала вместе с Савицким, отлично знала его. Незадолго до смерти в 1984 году, Савицкий как-то попросил ее: «Очень прошу вас, не бросайте музей…». Она могла бы сбежать из тоскливого Нукуса. Но она дала слово Игорю Витальевичу. Она не могла обмануть человека, который носил старые очки с дужкой, примотанной изолентой, который часто оставался спать на работе, у которого зарплата валялась в верхнем ящике стола и кто-нибудь из гостивших художников легко мог взять оттуда червонец на опохмел.
То, что висит на стенах музея – наверно процента три от всей коллекции Савицкого. Есть огромные запасники. И все это Савицкий сюда лично свозил из Москвы и Ленинграда, сам общался с художниками, убеждал, писал им расписки. Был случай, когда он полностью загрузил холстами купе, и вдруг узнал, что перепутал номер поезда, грузил не туда. Савицкий взмолился, и проводники с пассажирами бросились носить холсты в другой поезд.
Думаю, что о Савицком обязательно снимут кино. И боюсь, что это будем не мы. Хотя за такого героя, за такой «сумасшедший алмаз» должны бы хвататься наши режиссеры уровня Серебренникова или Звягинцева.
В общем, признаю: Даша меня не обманула, я «увидел другой Узбекистан». И это я еще не рассказал о Театре костюма в Самарканде (красиво), о пышных ужинах в ресторане «Old Bukhara» (прощай, диета), о местных винах, которые нам привозила на дегустацию Света из команды сомелье узбекского президента (особо рекомендую muscat от Sultan Sharbati).
Узбеки молодцы, она стараются, они учатся.
Один из тех самых наших Land Cruiser.
И наконец. Знаете, что меня поразило особенно и сразу? Здесь все ездят на очень чистых машинах. Это просто национальная «мания». Узбеки намывают их с раннего утра. Чтобы выехать на улицы древних городов во всем блеске. Потому что Аллах любит красоту.
Я благодарю Алексея Белякова и Нелли Константинову за помощь в развитии моего узбекского проекта.
Программы ближайших поездок тут и тут.
Δ